Шейх Магомед-Эфенди Чаящинскнй в тюрме

Три года провел шейх Могомед-Эфенди в Темир-Хан-Шуре в тюрьме и за все три года ни разу не съел тюремную пищу, чтобы не впасть в грех в случае, если в пищу попали свинина или мясо нерезанной скотины, что " противопоказано есть мусульманину по корану. Люди же в городе знали, что в тюрьме содержится известный шейх, хоть и было запрещено подходить к этому месту, какими-то своими путями передавали ему пищу. Когда же еды не было, шейх сам делал лепешки из муки и пек их на раскаленном в костре камне.

- Сколько было у нас заключенных, но такого упрямого не видели.
- Всех приручили, кто к нам попадал, только его одного не смогли, - говорили тюремные надзиратели.

В священный день мусульман - пятницу - у тюремных ворот собиралось много верующих. Они читали молитвы и просили в Них Аллаха облегчить участь невинного шейха. Тюремному начальству это очень не нравилось, и оно решило отправить шейха подальше от Дагестана. Всю тюрьму облетела весть, что шейха отправляют в Сибирь. Там началось большое волнение. Перед своей отправкой из Темир-Хан-Шуры Магомед-Эфенди написал письмо всем родным и знакомым. Вот оно:

Много вы мне говорили, но ничто я не воспринял,
Разве можно предотвратить, что судьбою предначертано?
Вы меня упрекают, что я не прислушался к вам.
Что делать, если мне было суждено на чужбине век прожить?
У каждого свой ум и свои умозаключения.
Но раме кто может избежать, что богом предначертано?
Все остальное - слова, что люди произносят для трека,
Ничто в подлунном мире не подвластно человеку.
Просьба у меня великая к кумухским людям:
Вместе с вицхинским магалом простите меня.
Мои братья дорогие, видно так Суждено,
Мне приговор вынесен: отправить в Сибирь.
Решением ли правосудия отправляют меня в ад?
Не стану вас осуждать, не стану вас в грех вводить,
Вы тоже меня не судите.
Пусть мы расстались с вами по воле рока,
Но я буду молиться милосердному Аллаху.
Чтобы ваша печаль по мне всех вас в рай привела.
8 день пять раз с намазом буду просить бога.
Чтобы горе, примененное мной стало вам преградой в ад.
Лед растаял, все кругом расцвело,
Все, что было в укрытии, вышло на солнце,
Только для меня, пленника, вес закрыто кругом.
Приезжала мать, чтоб проститься со мной.
Один раз мы с ней только увиделись, нам даже говорить не дали
Если в бренном мире ты разлучил нас, Аллах,
В потустороннем мире лай нам воссоединиться.
Кто но мне соскучился, идите к сыну моему,
Кто хочет мне помолиться, к матери моей идите.
Кто хочет со мной говорить, к брату моему идите,
Кто на меня в обиде, прошу, меня простите.
Если кому-то я должен, обратитесь к брату моему,
Врагу моему я тоже прощаю…
Всем друзьям и знакомым посылаю привет,
Всем близким и родным посылаю благословение.
Я с вами прощаюсь, поручаю вас Аллаху,
Увидимся ли еще, этого тоже не знаю.
Кому поручить сына - сироту, что без матери растет?
Поклонникам корана и религии завещаю.

Шейха Магомеда-Эфенди выслали из Темир-Хан-Шуры в неизвестном направлении. И только через десять лет какой-то освободившийся из казанской тюрьмы заключенный рассказал, ото шейх Магомед-Эфенди находился в казанской тюрьме лет десять, а впоследствии жил на свободном поселении, но без права выезда на родину. В послереволюционные годы приехал в Чаяши парень, по имени Абдулахан, который выезжал на заработки, и рассказывал о странной встрече. Идя пешком из города Грозного в пригород, он увидел старика, сидящего поддеревом. Юноша прошел мимо старика, но тот окликнул его:

- Что же ты парень, проходишь мимо молча, где твой салам?
- Салам алсйкум, отец, извини, - сказал Абдулахан и сел возле старика.
- Откуда будешь родом? - спросил старик.
- Из Дагестана.
- Из какого села?
- Да, как сказать? Мое село мало, как голова ишака, о нем мало кто и слышал. Называется селение Чаящи Кази-Кумухского округа.

Старик долго молчал, затем начал расспрашивать обо всех жителях селения, причем, он начал с домов, расположенных в начале села, и закончил домами расположенными в самом конце. Абдулахан спросил старика, кто он и откуда знает всех чаящинцев. Старик глубоко вздохнул и не ответил ничего. После того как Абулахан расстался со стариком, он догадался, что его случайным собеседником мог быть шейх Магомед-Эфенди, потому что, когда он расспрашивал об Омаре, задавал много вопросов, интересовался его близкими. Услышав рассказ Абулахана, Омар решил поехать на поиски отца. Почти год он колесил подогам Чечено-Ингушетии. Побывал и в Казани. Но нигде не нашел отца, хотя и встретил людей, знавших его, видевших его. Они и сказали, что шейх собирался на паломничество в Мекку. В селении Чаящи осталась келья шейха, построенная им самим в его бытность в селении. После его ареста эту келью люди превратили в место паломничества. Когда же Чаящи переселяли на равнину, в села сосланных чсченцсв-акинцев, Омар, уезжая, соорудил отцу памятник в той самой келье.

И в наши дни в народе живет память о великом шейхе. Его родные бережно хранят этот памятник. Внук Омара Яраги, который решил идти по пути знаменитого прадеда и обучается в махачкалинском медресе, следит за тем, чтобы разрушаемое временем сооружение было в порядке и привлекало к нему всех верующих.